XIII. Дейенерис
Порыв ветра резко ударил в лицо, разметая волосы и заставляя тяжелый меховой плащ развеваться по ветру. Дейенерис сначала показалось, что она ослепла, только вместо привычной темноты перед ее глазами была белая завеса. Не было видно горизонта, очертаний замка, повозок, которыми был уставлен внутренний двор, - не было видно ничего. Метель окончательно захватила власть на Севере, заставляя людей играть по ее правилам. Резкий ветер гулял по старым коридорам замка – трепал длинные светлые волосы королевы, оттягивал меховой капюшон, забирался под одежду. Дейенерис не хотела сдаваться, но поймала себя на мысли, что найти сил для борьбы стало еще сложнее, но, с трудом передвигая ногами, она пыталась уйти как можно дальше от тронного зала и того, что услышала там несколько мгновений назад.
Она еще плохо ориентировалась в Винтерфелле, да и метель сбивала с толку, заставляя ее делать шаг назад после двух сделанных вперед. Ветер был такой сильный, что, казалось, он вот-вот подхватит Дейенерис и унесет куда-то подальше от этой холодной земли. Огромные хлопья снега кружились в снежном неистовстве, который устроила метель и, судя по всему, она не планировала отступать, а только усиливалась с каждой минутой.
Во внутреннем дворе все еще разбирали обозы, но Дейенерис совершенно не заметила этого. Заслоняя ладонью глаза, она смогла рассмотреть только деревянную лестницу, ведущую на смотровую площадку. Ей нужно было спрятаться куда-то подальше ото всех. Но вот только убежать от себя самой королева не могла. Перед глазами стояли воспоминания о том, что случилось за стеной. Ледяное копье, разрезая воздух, пронзает ее ребенка. И крик его братьев, казалось, раздавался на все Семь Королевств.
Снег не знает жалости, невпопад подумала она, поднимаясь по ступеням. Порыв ветра снова чуть не сбил ее с ног, но Дейенерис устояла на ногах, вцепившись в поручень. Она быстро зашла за небольшой свод и скинула капюшон с головы. Дальше коридор вел куда-то внутрь замка, но, к счастью, никого не было видно.
Слез не было. Дейенерис казалось, что она уже разучилась плакать. Только вот почему-то у нее было осознание того, что ее ударили кинжалом прямо в израненное сердце. В происходящее королева отчаянно не хотела верить. И это запоздалое принятие того, что происходило, помогало ей все-таки удержать контроль над собой. Думала ли Дейенерис о том, что Семь Королевств достанутся ей легко? Нет. Но она и не ожидала, что ей придется заплатить такую цену. А ведь еще ничего было не решено. Везде были враги, а смертельная опасность, пришедшая с Севера, становилась опаснее с каждой минутой.
Я назову его в честь своего брата. Визерис был жесток, слаб и боязлив, тем не менее, он был моим братом. Его дракон совершит то, что не смог он.
Визерион. Дейенерис прислонилась с холодной стене и закрыла глаза. Она оплакивала его только наедине с собой. Там, на корабле, спрятавшись от всех в своей каюте под покровом ночи. Днем она сидела у постели Джона, а ночью давала волю слезам. Выдавали ее только опухшие глаза, которые не укрылись от взгляда приближенных. Но никто не видел королевских слез. Никто и не увидит. Дейенерис Таргариен больше не будет плакать ни перед кем, ведь больше на свете не осталось вещей, которых бы она не смогла бы пережить.
Мальчик-варг не врет. Он не мог знать того, что дракона больше нет. В Винтерфелле никто не знал об этом. А Дейенерис уже давно поняла, что нужно прислушиваться не только к своим снам, но еще и к тем, кто умеет толковать видения. Этот урок она усвоила хорошо. Да и то, что рассказывал Джон о Короле Ночи, полностью подтверждало сказанные мальчиком слова. Мертвое больше не остается мертвым. Оно становится оружием в чужих руках.
Среди резких порывов ветра Дейенерис услышала скрип сапог на снегу и открыла глаза. Она сразу поняла кто это, но не сдвинулась с места, пока Джон не появился под сводом, стряхивая с волос и плаща снег.
- Мне жаль, - Джон не мог посмотреть ей в глаза, лишь встал напротив, прислонившись к противоположной стене.
- Я это уже слышала, – Дейенерис не хотела это говорить, но слова вырвались вперед раньше, чем она успела их остановить.
Джон резко выдохнул, но ничего в лице Дейенерис не дрогнуло. Винила ли его королева в том, что случилось за стеной? Нет. Хотела ли она говорить то, что все-таки сказала? Тоже нет. Но напряжение все равно повисло в воздухе, будто невидимая перегородка, разделявшая их.
- Это моя вина. Это я во всем виноват. Я не знаю, что я могу сделать, чтобы искупить вину.
- Извини, я не хотела этого говорить, - рассеянно отозвалась Дейенерис.
- Нет, не извиняйся. Ты права.
- Как? Как он делает это? Почему они все идут за ним? Что нужно Королю Ночи от нас? – Дейенерис решила перевести тему, все еще смотря в пустой коридор.
- Я бы очень хотел ответить на эти вопросы, Дейенерис. Но я не могу. Никто не знает на них ответа.
Она чувствовала, что Джон наконец-то смотрит прямо на нее, но Дейенерис знала, что если встретится взглядом с ним, то не сможет сдерживать своих эмоций. Рядом с Джоном все всегда было другим.
- Я думала, что не смогу ненавидеть Короля Ночи сильнее, чем сейчас. Но, оказывается, могу. Я возненавидела его в тот момент, когда впервые увидела, и когда ледяное копье пронзило моего ребенка. Но он обернул Визериона против меня. И я сделаю все, что смогу, чтобы убить его, - жестко сказала Дейенерис, полная решимости.
Она сделала шаг к нему навстречу, но Джон неожиданно сделал шаг назад, упираясь спиной в стену. Несмотря на то, что проход был небольшой, расстояние между ними все еще было достаточным. Дейенерис резко замерла. Пару мгновений назад она чувствовала себя так, как будто ей вонзили кинжал в сердце. Теперь ей показалось, что рядом вонзили еще один. Сколько же еще сможет вынести королева драконов?
- Что случилось, Джон? – спросила Дейенерис, не узнавая свой голос со стороны.
Дейенерис видела его смятение, а ведь она уже слишком хорошо изучила каждую эмоцию хранителя Севера, чтобы читать их как открытую книгу.
- Ты веришь Брану? – спросил Джон.
- Да. Жизнь научила меня тому, что таким людям стоит верить. Чаще всего они оказываются правы.
Дейенерис видела, что Джону тяжело дается каждое слово. Словно он хотел сказать ей что-то очень важное, и королеве стало не по себе. Она все еще думала о Визерионе и о том, что должна будет сделать, когда в следующий раз увидит одного из своих сыновей, а именно сделать все для того, чтобы его убить. Эта мысль была настолько дикой и безумной, что даже не укладывалась в голове. Но ведь ее сын погиб, там. за стеной, когда ледяной копье пронзило его сердце и он упал в заледенелый пруд. и Дейенерис смирилась с этой мыслью. Но только теперь это не Визерион – это кто-то другой. Это что-то другое.
- Сейчас не лучшее место, чтобы говорить об этом, - Джон задумчиво посмотрел на бушующую метель, - но я должен сказать тебе одну вещь. Восстание Роберта Баратеона началось из-за того, что твой брат Рейгар похитил мою… тетку Лианну, - выдохнул Джон, - и они укрылись в Башне Радости
- Я слышала, что ее разрушили. Там что-то осталось? – незаинтересованно отозвалась Дейенерис, не понимая к чему ведет хранитель Севера.
- Как сказать… - Джон нервно улыбнулся. – Бран считает, что Лианна Старк родила там ребенка. Он видел его в своих ведениях.
Дейенерис показалось, что земля под ней резко качнулась. Был ли тому виной еще один резкий порыв ветра, который снова поднял снег из сугробов, или же то, что у Дейенерис закружилась голова. В воцарившейся тишине было только слышно, как где-то в замке воет ветер, сталкиваясь со старыми каменными стенами.
- Где он? Кто это? – она внимательно посмотрела на Джона, губы которого плотно сжались.
Дейенерис не узнавала свой голос. Ей казалось, что она слышит, как кто-то говорит со стороны, но это была она. Вот только осознание реальности никак не приходило. И как только эти вопросы сорвались с ее губ, она осеклась.
Дейенерис мало что знала о своем старшем брате. Практически ничего. Того, что рассказывал Визерис было недостаточно, Мормонт эту тему поднимал редко, а Барристан Селми знал только принца Рейгара, но никак не того человека, который начал восстание.
- Бран считает, что это был я.
- Что?! – выдохнула Дейенерис, и ей снова показалось, что она вот-вот потеряет сознание.
- Сэм Тарли… Он говорит, что видел записи о том, что Рейгар заключил с Лианной брак. Это все очень странно и я не знаю, насколько это может быть правдой, но я посчитал, что… ты просто должна об этом знать, - закончил Джон и опустил глаза.
Дейенерис просто не могла пошевелиться. Это все было слишком. Все происходящее вокруг. Когда она ехала на Север, то не знала, что ее ждет и совсем не была готова к тому, что происходило сейчас. Сначала Визерион, потом неудачная встреча с Серсеей, теперь еще и это.
- Ты в это веришь? – тихо сказала она, пытаясь унять безумно колотящееся сердце.
- Я не знаю, - искреннее сказал Джон, – я уже ничего не знаю, Дейенерис.
Перед глазами замелькали картинки из недалекого прошлого, будто разбитый витраж. Джон протягивает руку и касается Дрогона, который никому до этого не разрешал это делать.
- Разве это меняет то, что между нами было? – выдохнула Дейенерис.
- Нет, но… - Джон точно не ожидал этого вопроса.
- Таким образом, - Дейенерис сделала глубокий вдох, все еще смотря Джону прямо в глаза, - ты заявляешь свои права на Железный трон?
Дейенерис спросила прямо, удивляясь тому, что ее голос звучал подозрительно равнодушно. Она видела, что Джон нервно улыбнулся. Они оба знали этот ответ заранее.
- Я бы могла подумать, что все это было сделано специально, ведь так? – Дейенерис приподняла подбородок и сильно сжала руки в замок перед собой, стараясь сохранить самообладание, – Сначала Ланнистер, который клянется в верности и добивается положения десницы. Затем Гренджои, которые просят помощи. А потом появляется король Севера, который говорит, что является сыном моего брата, стоит ему только получить мое расположение. Но все эти пути, каждый из них, ведут только к тебе, Джон. Выглядит странно, не так ли?
Джон выглядел потеряно, и Дейенерис видела его внутреннюю боль, которая отражалась в темных глазах, которые казались совершенно черными в полумраке стен. Почему она ничего не чувствовала? Она же должна кричать, плакать, подозвать к себе Дрогона и заставить всех подчиняться ей силой. Но Дейенерис так и осталась стоять у холодной стены. Со стороны могло показаться, что это просто уставшая от долгой дороги девушка, с обветренными губами и щеками, в фиолетовых глазах которой не было ничего, кроме боли.
-Всю мою жизнь я прожил на чьих-то задворках, Дейенерис. – медленно сказал Джон, не отрывая взгляд от ее лица. – Но я готов отдать свою жизнь ради тебя. Мне не нужен ни Железный трон, ни Семь Королевств. Мне ничего не нужно Дени. Я просто хотел вернуться домой.
- А я, Джон? Я нужна тебе? – устало прошептала Дейенерис.
Сколько их было таких, клянущихся в верности, Дейенерис уже бы не вспомнила. Мужчины издевались над ней, смеялись, насиловали, предавали, обращались как с вещью. Но ни один из них не был похож на этого хмурого мужчину напротив. И она верила ему. Несмотря на то, что эта вера могла стать для нее роковой и последней ошибкой.
- Нужна, - просто ответил Джон.
- Одинокий Таргариен в мире – это ужасно, – задумчиво сказала Дейенерис, прислонившись плечом к стене и обхватывая себя руками.
Перед ее глазами была бескрайняя холодная земля. Незнакомый край. Это и правда происходит? Она чувствовала то, что Джон не уходит. Дейенерис уже научилась чувствовать его присутствие, и сейчас ей казалось, что она чувствовала его всю свою жизнь.
Джон ждал. Дейенерис молчала.
- Ты хочешь рассказать об этом? – все-таки сказала она, все еще пытаясь найти глазами горизонт.
- Не думаю.
- Мы должны быть честны с людьми, которым мы доверяем, - отозвалась Дейенерис, сдерживая полы плаща от налетевшего порыва ветра. – Твои люди должны знать.
- Это собьет их с толку, - рассеянно сказал Джон. – Они и так не знают кому верить.
- Наверное, ты прав, - задумчиво сказала Дейенерис, не сводя взгляда с хлопьев снега, которые кружились в снежном неистовстве. - Я думаю, что поняла это еще в тот момент, когда Дрогон разрешил тебе прикоснуться к нему. Уже тогда я поняла, что ты особенный. И сейчас у тебя больше прав, чем у меня. Ты – полноправный хранитель Севера и законный наследник Железного трона.
Дейенерис не верила в то, что говорила. И насколько легко давались ей эти слова. Всю сознательную жизнь она стремилась к тому, чтобы завоевать Семь Королевств. Любыми путями забрать то, что принадлежало ей по праву. И сейчас она слишком легко приняла это все. Как будто знала, словно у нее всегда было чувство, что что-то изменится. Все эти сны, предзнаменования, предчувствия – все твердило ей о том, что Дейенерис нужно остановиться, оглядеться, подумать, но она только шла вперед, не оборачиваясь, не задумываясь и ни о чем не жалея. И только сейчас стало поразительно ясно насколько глупо это было.
- Дейенерис, никаких доказательств нет. Это просто слова.
- Они и не нужны.
Дрогон спикировал вниз, появляясь из-за темных облаков и рассекая крыльями воздух. Среди метели его было плохо видно, будто большая тень спустилась откуда-то с неба. Дейенерис проводила его задумчивым взглядом. Ее любимый сын оказался умнее матери и понял все раньше, чем она. Но вот Дейенерис все равно знала все намного раньше.
- Драконы тоже знают.
- Мы должны вернуться обратно, пока все не закончилось кровопролитием, - Джон наклонил голову.
Дейенерис поняла, что он не хочет продолжать этот разговор. Да и о чем тут можно было говорить сейчас? Джон прав – люди не знают, кому стоит верить, и вся эту сумятица будет совершенно не к месту.
Дейенерис не помнила, как они спустились вниз и как пробирались через метель обратно в тронный зал. Не помнила она, как Джон боялся прикоснуться к ней, словно боясь обжечься, но, переселив себя, все равно взял ее под локоть, чтобы она не упала. И только когда Дейенерис услышала взволнованный гул голосов, она смогла понять, что происходит вокруг нее.
- Прошу меня извинить, – Дейенерис уверенным шагов зашла в Тронный зал и голоса стихли, – Это существенно меняет наши планы, но цель все равно остается той же. Я прибыла на Север для того, что защитить его и все Семь Королевств от нависшей угрозы. И я обещаю Вам, - Дейенерис скрепила руки в замок, останавливаясь перед столом посередине зала, - что я это сделаю. Любой ценой.
Недоверие в воздухе еще было слишком ощутимым, а многие лорды то и дело переглядывались между собой, а их взгляд мог сказать больше, чем слова. И Дейенерис не могла их винить в этом. Она перевела взгляд на Тириона Ланнистера, затем на Джейме, который стоял, опустив голову. Она не знала, как к нему относится. Помимо ненависти, которую она в себе взрастила, было и что-то другое. Этот человек был странным и противоречивым. Он пережил ни одного короля, оставаясь за троном, так же, как и его отец, но все равно оставался слабым и ничтожным, будучи в полной зависимости от своей сестры. Но вот только будет ли он полезным сейчас? И можно ли ему доверять?
- Вам есть, что сказать нам, сир Джейме? – Дейенерис старалась говорить жестко и не позволить своим мыслям отвлечь ее от того, что происходило сейчас в тронном зале.
- Раз пошло такое дело, - Бронн сделал шаг вперед, но тут неожиданно для всех Призрак, который лежал рядом со столом оскалился, - полегче, собачка, - мужчина поднял руку, но это только подстегнуло Призрака, шерсть которого вздыбилась и он поднялся на лапы, готовый напасть.
- Призрак, нельзя, - Джон неохотно остановил его.
Дейенерис ненавидела шутовство, и это была одна из многих причин, по которой она совсем не доверяла этому странному мужчине. Кто же он? Предатель? Трус? Всего лишь игрок?
- Вы же видели наши большие арбалеты для драконов, - и, поймав разъяренный взгляд Дейенерис, он наигранно пожал плечами, - мы старались, как могли. Можно сделать что-то подобное, чтобы сбить эту тварь. Только нужно что-то придумать с копьем. А то оно только ранит, но не убивает.
Дейенерис уже пожалела о том, что Джон остановил Призрака и не дал ему вспороть горло этому шуту.
- Если это удастся сделать, то вы не будете привлечены к строительству, - голос Дейенерис был холоднее льда.
Если Бронн и Джейме Ланнистер будут помогать делать эти арбалеты, то они же потом развернут их на Дрогона и Рейгаля. Нужно было быть осторожными.
В лице Джейме Ланнистера ничего не дрогнуло. Дейенерис заметила, что Тирион пытается привлечь ее внимание, но она даже не посмотрела на него. Все ее мысли были заняты только Визерионом и Джоном. А еще она думала о Рейгаре. О чем же думал ее брат? Чего хотел добиться тем, что развязал восстание? И почему она никогда не думала об этом раньше? Может, из-за того, что ее брат всегда был для нее не более, чем призраком, каким являлись отец, мать и остальные почившие родственники, чьи имена застыли только в старых книгах?
- Ваш замок выдержит осаду? – Дейенерис посмотрела на Сансу, все еще стоя у стола.
- Думаю, что да, - отозвалась рыжеволосая девушка.
- Эти стены видели многое, но я не был бы настолько уверен в их крепости, - сразу же сказал Джон, и Санса смерила его недовольным взглядом.
- Они могут напасть сегодня ночью! – неожиданно резко сказала Лианна Мормонт, поднимаясь на ноги. – Что мы будем делать тогда?
В тронном зале воцарилась тишина. Все посмотрели на Брана, который сохранял молчание.
- Ходоки передвигаются медленно, - задумчиво сказал Джон, переводя взгляд с Брана на Лианну, - поэтому я не думаю, что Король Ночи будет действовать в одиночку.
- Хранитель Севера прав, - подтвердил Бран, все еще смотря в противоположную стену, - Королю Ночи нужна армия, даже несмотря на то, что у него есть дракон.
Джон кивнул. Дейенерис пыталась настроиться на обсуждение стратегии, но ее мысли снова и снова возвращались к Визериону, оказавшемуся у Короля Ночи, и к Джону. Да и королева понимала, что в вопросах Севера она совершенно не разбиралась.
-Завтра с утра будет собрание малого совета, - Дейенерис посмотрела на Джейме. – Вы и сир Бронн сможете присоединиться к нам тогда, когда я прикажу.
- А может быть, когда прикажет Король Севера? – выкрикнул лорд Гловер со своего места и рядом с ним раздался одобрительный гул.
Дейенерис сжала руки перед собой настолько сильно, что затрещали швы в кожаных перчатках.
- На сегодня все. Пожалуйста, попытайтесь отдохнуть, - устало сказал Джон, - завтра будет сложный день.
Лорды начали расходиться, но перед этим каждый из них не забывал одарить королеву драконов взглядом. Дейенерис не была уверенна в том, что все они понимают серьезность нависшей угрозы. Они не видели ходоков. Они не были за стеной. Они не видели Короля Ночи. Единственное, что их интересовало – верность Джона интересам Севера. А Дейенерис все еще была для них никем.
- Я останусь, - Джон посмотрел на Сансу, которая поправляла одеяло на коленях Брана, а затем на проходящую мимо Арью, на боку которой висела Игла.
- Да, конечно, - кивнула Дейенерис.
- Ваше величество, - кивнул Джон в ответ.
Дейенерис обвела взглядом зал. Лианна Мормонт обернулась в дверях, посмотрев на сира Джораха своими темными, будто ночь, глазами, но тот так и не мог поднять взгляд. Сэм Тарли поднял на руки светловолосого ребенка и рассмеялся, когда тот дернул его за бороду. Тирион Ланнистер почти незаметно кивнул своему брату, которого выводили с приставленной стражей, и хотел подойти к Дейенерис, которая лишь отрицательно покачала головой в ответ. Джон, Арья, Санса и Бран о чем-то тихо переговаривались, а белоснежный лютоволк охранял их покой.
А Дейенерис нужен был отдых. Ей казалось, что она сделала глубокий вдох еще в самом начале дня, вот только выдохнуть она никак не могла.
Огонь уютно трещал в камине, освещая старые стены. Миссандея помогла Дейенерис переодеться в ночное платье и скрылась за дверью, опустив глаза, оставляя свою королеву наедине с ее нерадостными мыслями. Какое-то время Дейенерис разглядывала неприметный интерьер комнаты. Было видно, что леди Винтерфелла отдала ей одну из лучших комнат, какие были в замке, который, за последнее время, пережил слишком много трагедий. Большую кровать застелили большим меховым покрывалом и Дейенерис, присев на край, провела по нему рукой. Нужно было готовиться ко сну и постараться поспать хотя бы немного. Она поймала себя на мысли о том, что сейчас Джон нужен ей как никогда и она не хочет, чтобы ее постель оставалась холодной. Но она была больше, чем уверенна, что сегодня его ждать не стоило.
У ее двери замерли двое безупречных. И Дейенерис все-таки шепнула им о том, чтобы они пустили хранителя Севера. Но за дверью не было слышно знакомых шагов.
- Что же мне делать? – неожиданно для себя самой спросила она вслух.
К кому же Дейенерис обращалась? К Богам? Но к каким именно? Их было слишком много, и вера в них всех казалась для нее уже чем-то совершенно далеким и невозможным. Или же к старшему брату, которого никогда не знала, но который сумел полностью изменить ее жизнь, даже будучи мертвым? Или все-таки к себе? Дейенерис вздохнула и села на край кровати.
И в этот момент услышала шаги за дверью.
- Не думала, что ты придешь, - сказала Дейенерис, когда закрылась дверь, и, встав на ноги, почувствовала, что ее сердце бьется так сильно, словно хочет выскочить из груди.
- Я и сам не думал, - Джон неловко замер у дверей.
- Я не хочу, чтобы что-то изменилось… между нами. Конечно, это твое право, но ты мне нужен.
- Я не верю в это до конца. Это все кажется просто глупым стечением обстоятельств.
- Но, - Дейенерис снова села на край кровати, боясь, что не устоит на ногах, - это же многое объясняет в твоей жизни, ведь так?
- Это мало что объясняет. Лишь вызывает еще больше вопросов, которые сейчас совершено ни к чему.
Дейенерис не знала, что сказать. Это было сложно. Она слишком легко приняла эту новость, когда услышала, будто бы знала, еще там, за морем, когда была совсем девчонкой, что кто-то ждал ее там, в далеком и неизвестном, на тот момент, крае. Но сейчас, когда она столкнулась с этим фактом наяву, королева не знала, что будет дальше.
- Я назвала одного из своих драконов Рейгалем. В честь своего брата, которого никогда не знала. Они, трое: Дрогон, Рейгаль и Визерион заменили мне семью. Они – мои дети. И всегда будут ими, несмотря на то, что Визериона я уже потеряла. Но Рейгалю нужен наездник, Джон. Я и так хотела предложить тебе это, но сейчас это будет правильным, - закончила Дейенерис и внимательно посмотрела на Джона.
Он был очень удивлен и растерян одновременно. Дейенерис даже не могла представить, что творится у него в душе. На них обоих выпало слишком много неприятностей.
- У меня нет на него никакого права, Дейенерис. Это твой дракон.
- Но он будет слушаться только того, в чьих жилах течет кровь дракона. Ты должен попытаться.
- Но что если это не так?
- А что если так?
Джон не ответил на это, а затем прошел и сел рядом с Дейенерис на кровать, сохраняя дистанцию.
- Ты считаешь, что то, что есть между нами, не более, чем…- он не мог подобрать правильных слов, но Дейенерис поняла, что он имеет в виду и отрицательно покачала головой.
- Не думаю, Джон Сноу, - королева поправила складки на платье, - поначалу ты меня очень сильно раздражал.
И впервые за этот день на лице Джона появилась искренняя улыбка и Дейенерис тоже улыбнулась. Несмотря на всю неловкость и недосказанность, то, что было между ними, нельзя было назвать просто влечением. Джон протянул руку, и Дейенерис подала ему свою. Их теплые ладони встретились. Какое-то время они посидели в тишине, которую нарушал только треск огня в камине, и смотрели друг другу в глаза.
Таргариены всегда женились на ком-то из своего рода. И какое-то время в своем детстве Дейенерис даже была преисполнена уверенности в том, что ее мужем станет Визериc – настолько эти мысли казались ей правильными. Вот только насколько правильным это все казалось для Джона?
- Может быть, я должна буду отпустить тебя, Джон Сноу? – Дейенерис села к нему на колени и обвила руками его шею, - Когда это все закончится, - она провела пальцами по его шраму над бровью, а затем по скуле.
Джон не ответил, только внимательно посмотрел ей в глаза, а затем нежно коснулся ее губ своими губами. Этот поцелуй не был похож на предыдущие, словно это все случилось в первый раз. Или же Дейенерис так только казалось. Но как будто не было этого долгого изнуряющего пути, не было снежной метели, холодной встречи в Винтерфелле. Будто Бран не сказал, что Визерион теперь принадлежит Королю Ночи и как будто Джон ничего не узнал. И словно не ожидали враги на Севере и на Юге. Сейчас это все было совершенно неважным.
- Ни за что, - даже слишком серьезно ответил он, отрываясь от ее губ.
В его темных глазах играли отблески пламени в камине и Дейенерис улыбнулась.
- Я чувствовала тебя, - выдохнула Дейенерис, когда Джон начал оставлять влажные поцелуи на ее шее,- всегда знала, что ты где-то меня ждешь. Я расскажу…. Обязательно расскажу…. Нам так много нужно сказать еще друг другу.
Этой ночью Дейенерис спала беспокойно, несмотря на то, что Джон был рядом. Всю ночь ей снился печальный светловолосый юноша с фиалковыми глазами, который пел свою грустную песню, а за его спиной стояла темноволосая девушка, на голове которой был венок из синих роз.